Короткие рассказики.

[Ибн-Саид]

Только что случай был. Выхожу из офиса покурить...

 

Только что случай был. Выхожу из офиса покурить, а у нас сразу у крыльца односторонка идёт. И на той стороне тротуар разрыли и огородили. Трактор стоит, работяги ходят, авария, видимо. И, гляжу, какой-то пентиум на «Аутлэндере» на встречку заехал и припарковался там перед ограждением, против шерсти. А дальше, смотрю по дороге, эвакуатор уже кого-то грузит и «десятка» дэпээсная рядом стоит на аварийке. То есть сейчас и сюда подъедут. У нас они постоянно пасутся, улочка тихая, паковать им удобно. А водила их не видит что ли из-за трактора, стоит себе, курит, дым идёт из окошка. Ну, думаю, пойду, сгоню, пока он проблем не огрёб себе по самые рыжики. Не то, чтобы я альтруист какой, но примут же остолопа, езда по встречке, лишение.
Подхожу, картина маслом – две девушки сидят, сигаретки вовсю сосут тонкие, музон орёт. Вот же, дурёхи, думаю, ладно, тем более помочь надо. Ну, и к ним обращаюсь:
- Милые дамы – говорю – вижу, вы заняты, но можно к вам обратиться? - девушки они всё же, чего бы с шуткой не подойти-то? 
И вот тут всё как-то странно пошло. Пассажирка на меня только слегка и покосилась, причём даже голову не повернула (богиня, по ходу), а та, что за рулём окно ещё чуть приоткрыла и так презрительно мне через губу:
- Ну, чего надо-то? 
Я, честно говоря, даже опешил немного. И даже ответить-то не успел, как она мне снова задвинула:
- Что, освободился недавно? Что, справку потерял, воровать не умеешь? Помочь тебе, чем можем? Да затрахали вы уже клянчить! – и окошко обратно, бамс, и закрыла.
А я так, как дурак, стоять и остался. Потом к крыльцу отошёл, закурил. Ничосе, думаю, сходил лось за солью, вот и делай людям добрые дела. Ну, на себя так со стороны глянул, да вроде нормально выгляжу. Не во фраке, понятно, в каких-то там джинсах, кроссовках, но как бы на бомжа не похож ни разу. Охренеть, короче…
Ну, а дальше всё по законам жанра. Мусора их замечают, к ним, брык, подкатывают, инспектор такой-то, все дела. Я стою, курю, наблюдаю. Они тут обе выскакивают, поначалу улыбаются как стюардессы, мол, здрасьте, хи-хи, ойчтонельзятутстоять, хи-хи, амынезнали, хи-хи, ойизвините, хи-хи и так далее…
Минуты три он этим дурам растолковывал, что они, собственно говоря, нарушили. Смотрю, обе зубы сушить перестали, та, что за рулём документы суёт ему, а сама вся бледненькая такая стала и глаза уже как озоновые дыры. 
Тут он ей доводит, что за это ей будет, и она вообще в транс входит, реветь начинает, мол, простите. И пассажирка вокруг них бегает, щупальцами машет и тоже ноет, простите, отпустите. Тараканьи бега, короче.
А инспектору пофиг, видимо, насмотрелся уже. Вообще не ведётся, водительницу оформлять уводит, а пассажирка возле машины остаётся. Постояла немножко, потом вдруг ко мне оборачивается и так возмущённо выдаёт:
- Что, нельзя было сказать нам по-человечески!!? (По-человечески!!)
- Да, ты мой яблонь цвет – отвечаю – так я же к вам вроде по-хорошему и подходил. А уж почему вы по-человечески не понимаете, я не знаю.. 

© robertyumen 

[_1_]

Слова, которые изменили жизнь

Прыжок в бассейн

Когда мне было 13 лет, я пытался научить свою шестилетнюю сестренку нырять в бассейн с бортика. Это заняло много времени, потому что она очень нервничала. Дело было в большом общественном бассейне, и рядом с нами медленно плавала кругами женщина за 70. Иногда она останавливалась и смотрела на нас. Наконец она подплыла к нам. Это произошло в момент, когда я уже изо всех сил пытался заставить сестренку нырнуть, а она вопила: «Но я боюсь! Я так боюсь!» Старуха посмотрела на нее, потрясла в воздухе кулаком и сказала: «Так бойся! А потом сделай это в любом случае!»
Этот случай произошел 35 лет назад, но я никогда не забуду его. Для меня он стал откровением — необязательно быть бесстрашными. Главное — действовать, даже если боишься.

Мама

Моя мама умирала. Друг сказал мне: «У тебя будет вся жизнь, чтобы оплакивать ее, — не надо делать этого у нее на глазах».
Его слова действительно помогли мне понять, что мои чувства не всегда столь важны. Если можешь отложить истерику — отложи, этот навык служил мне бесчисленное количество раз.

Старший брат

Я старший из трех детей. Мой брат младше меня на 2 с половиной года, а сестренка — на 9 с половиной лет.
Когда мне было около 14, я о чем-то спорил с отцом, который был вторым по старшинству из 8 детей. Он сказал мне: «Любое решение, принятое в этом доме, ты принимаешь трижды. В первый раз — за себя, во второй — за брата, который поступит так же, как и ты, а в третий раз — за сестру, которая повторит за вами обоими. Твой брат будет относиться к сестренке так же, как ты относишься к нему, а ваше отношение к ней повлияет на ее ожидания от других, в том числе и от ее будущего мужа».
Это встряхнуло меня и заставило переосмыслить роль старшего брата. Даже когда вы не пытаетесь активно влиять на окружающих, те, кто уважает вас, все равно будут основывать свои решения на том, как вы поступали в аналогичных ситуациях. Если вы сломлены и рассержены, они поведут себя так же, столкнувшись с неприятностями. Но если вы не унываете в тяжелые времена, это может вселить в них веру в себя и надежду на лучшее.

Ученая степень

Когда мне было 38, я думал над тем, стоит ли тратить 2 года на получение ученой степени в радиографии. Я говорил с другом и практически отговаривал сам себя от этого. Я сказал: «Я слишком стар, чтобы начинать. Мне будет 40, когда я получу диплом». Мой друг ответил: «Если ты этого не сделаешь, тебе все равно исполнится 40, но только ученой степени у тебя не будет». Сейчас мне почти 60, и степень помогла мне преодолеть границу между борьбой за существование и достойной жизнью.

Поезд

Однажды я сидел в автобусе, и мы подъезжали к железнодорожным путям. Перед нами было еще несколько автомобилей, горел красный свет, и, если бы шел поезд, мы бы застряли тут. Это всегда были несколько очень раздражающих минут.
Однако загорелся зеленый, и автобус тронулся, не дожидаясь поезда. Уф, кризис миновал. Но вдруг я услышал, как позади меня мать сказала своему маленькому ребенку: «Ну вот, как жаль, сегодня нам не удалось увидеть поезд».
Это была идеальная фраза для той ситуации. Почему бы просто не наслаждаться тем, что вы имеете?

Бесценный урок

Мой начальник, директор небольшой больницы, рассказал мне историю из тех времен, когда он был еще простым лаборантом. Дэн (назовем его так) забыл проверить какой-то механизм на оборудовании, которое он использовал, произошел сбой, оборудование сломалось, и потребовался ремонт на 250 тысяч долларов. На следующий день босс Дэна вызвал его, и он был уверен, что его уволят. Однако босс спросил его, почему он не сделал надлежащую проверку, убедился, что Дэн понял ситуацию, и отпустил его обратно на работу. Дэн удивился, что его не увольняют, на что босс сказал ему: «Я только что потратил 250 тысяч долларов, чтобы преподать тебе урок, который ты никогда не забудешь. Почему я должен увольнять тебя сейчас?»
Эта история нашла отклик во мне. Не нужно принимать профессиональных решений, основанных на эмоциональных порывах. Всегда помните о вашей основной цели при работе с кем-то и о конкретной проблеме, которую вы пытаетесь решить. Все люди ошибаются. Спокойствие и понимание помогут вам добиться уважения.

Костер

«Вы не обязаны сжигать себя, чтобы согреть других».
Это стало для меня откровением: я рос, пытаясь быть посредником в сложных отношениях родителей, а в подростковом возрасте постоянно помогал друзьям справляться с их душевными кризисами. Как человек, который провел большую часть жизни в заботе о чужих проблемах, я был шокирован, услышав, что мне стоило сохранять свои границы даже в общении с теми, кто действительно нуждался в помощи.

Учителя вокруг

«Каждый, кого ты встречаешь, знает что-то, чего не знаешь ты», — сказал мне однажды дедушка. Эта фраза каждый раз напоминает мне, что я окружен учителями.

Винни-Пух

Мой психолог дал мне картинку с изображением Винни-Пуха и Пятачка в лесу. На нем была цитата:
«Предположим, Пух, что дерево вдруг упадет, когда мы будем как раз под ним? — спросил Пятачок.
— Давай лучше предположим, что не упадет, — ответил Пух после некоторого размышления».
Я думаю об этом каждый раз, когда мне кажется, что ситуация на грани катастрофы. Эта цитата помогает мне успокоиться и начать размышлять рационально.

Коляска

Я встретил человека в инвалидной коляске. Он рассказал, что однажды его спросили, трудно ли быть прикованным к ней. Его ответ был таким: «Я не скован моей коляской — я освобожден ей. Если бы не она, я был бы лежачим больным и не мог бы покинуть свою комнату или дом».

[Пончик]

Цитата

 

Однажды к Мастеру Вану пришли трое его детей, и каждый захотел ЖУТКОГО:

— Папа, — заливаясь краской, сказал ему старший сын. — Я долго не знал, как сказать тебе это, но мне мужчины нравятся больше, чем женщины. Я люблю Сунь Ахуя. Конечно, ты хочешь, чтобы твой первенец продолжил твой род и стал наследником твоего учения, но… прости, мне это не нужно… Я просто хочу прожить свою жизнь с Сунь.

— Отец, — смущаясь, обратился к Мастеру его средний сын. – Я должен признаться тебе, что я пацифист, мне противно оружие, мясо и страдания. Ты пытался воспитать меня воином, победителем и защитником, которого бы знали во всей Поднебесной, но мне это не нужно… Давай заберем в дом нашего поросенка, я буду играть с ним, пошью ему одежку и стану вегетарианцем!

— Папочка! – сказала единственная дочь Мастера Вана. – Я молодая, умная и красивая. И мне не хочется нянчиться с детьми и прислуживать мужу. Я хочу успеть насладиться жизнью, заниматься саморазвитием и построить карьеру. Я поеду в город и стану чайлдфри. Но обещаю, что буду приезжать к тебе каждую неделю!

Мастер Ван уже был готов высказаться своим детям, но внезапно в его голове пронеслось: «А стоит ли запрещать им что-нибудь, учить жить и решать за них? Пусть делают, как хотят, главное – чтобы они были счастливы. Я же не дикарь, а толерантный современный человек».

— Ладно, дети мои, — устало произнес он, — живите, как хотите…

Прошло около десяти лет.

Дети жили, как хотели. Старший сын Вана после многочисленных болезней умер от СПИДа. Второй практически жил в свинарнике, философствуя о том, что наш мир – это свалка грязи, мусора и нечистот. Дочь стала богатой и успешной. Но ее молодой любовник, скопировав ее подпись, оставил девушку без гроша в кармане. Тогда она вернулась к папе и под мантру «Все сволочи, все подонки» взялась за книги по самосовершенствованию.

Мистер Ван с ужасом думал: «Что я буду делать, когда стану совсем старым? У меня нет ни одного внука или внучки!».

С такими мыслями он пришел к соседу. Тот сидел в беседке с чашкой ароматного чая.

— Как дела, сосед? – спросил Ван. – Все хорошо? Как дети?

— Да вот старший недавно начал расшифровывать эпитафии на старинных надгробиях. Он так увлекся этим! К тому же это приносит ему хорошие деньги. И еще женился да дочке судьи — смотрю на них и не могу нарадоваться! Средний пошел служить в императорскую конницу, возглавил «длинную сотню». Ну а красавица-дочь родила мне уже пятого внука…

— Поразительно! – с восторгом сказал Ван. – Но разве лет 10 назад твои дети не желали странных вещей? В молодости же все горячие и глупые…

Сосед Чжан с согласием закивал.

— Как же тогда ты научил их жить? В чем твой секрет воспитания?

— Я просто сказал им, что если они не прекратят валять дурака, я прибью их лопатой…

После этого учение о свободе личности в Поднебесной стало забываться – вместо него расцвело учение Просветляющей Лопаты. И да прибудет со всеми Нирвана!

 

 

[_1_]

Рассказывают, что когда-то, в далёкой провинции, грабители зашли в банк...

Один из них крикнул на входе: «Не двигаться! Деньги принадлежат банку, а жизнь принадлежит вам!»
Все присутствующие смирно легли на пол.
Это пример того, как термин меняет восприятие мира.

Одна женщина провокативно легла на стол, но грабитель сказал ей: «Это ограбление, а не изнасилование. Веди себя соответственно!»
Это пример того, как должен вести себя профессионал — концентрироваться на цели.

В процессе побега с места ограбления, самый молодой из грабителей (с академической степенью) сказал самому старому, который едва окончил начальную школу: «Эй, старик, может быть, посчитаем, сколько мы взяли?»

Старик ответил сердито: «Не будь дураком, это очень много денег, чтобы их пересчитывать. Подождём, пока объявят в новостях, сколько банк потерял».
Это называется опыт — на сегодняшний день опыт важнее степени.

После того, как грабители исчезли, директор банка сказал бухгалтеру, чтобы тот позвонил в полицию. Бухгалтер ответил: «Погоди, давай сначала добавим к украденной сумме те 5 миллионов, которые мы похитили в прошлом месяце и скажем, что их тоже украли».
Это называется — использовать любую возможность.

Назавтра в новостях объявили, что банк был ограблен на сумму 100 миллионов. Грабители пересчитали добычу, но насчитали всего 20 миллионов. Грабители начали ворчать: «Мы рисковали жизнью из за несчастных 20 миллионов, в то время, как банковское начальство похитило 80 миллионов не моргнув глазом. Наверно лучше изучать, как работает система, вместо того, чтобы быть простым грабителем».
Это называется — знание — сила!

Директор банка был очень доволен, а особенно тем, что его потери на бирже были замаскированы ограблением.
Это называется — не бояться риска.

Дай человеку пистолет, и он сможет ограбить банк.
Дай человеку банк и он сможет ограбить всех.

[_1_]

Я человек тяжелой судьбы и лёгкого поведения. Родился 7 июля 1979 г. в тайне от родителей. По гороскопу — рысь. Плохо разбираюсь в музыке, любимый певец — Ленин. Хобби — косоглазие и чтение текстов на заборе. Верю в смерть после жизни, в любовь после секса и в крем после бритья. Мое любимое занятие — игра в снежки на раздевание. Считаю, что жизнь нужно прожить так, чтобы было стыдно рассказать, но приятно вспомнить, и что идеальный мужчина не пьёт, не курит, не играет в азартные игры, не смотрит на других женщин, никогда не спорит и не существует. В детстве упал с дерева и повредил себе смекалку. Опыт работы: пять лет работал в консерватории имени Чайковского — клал кафель в классе саксофона. Образование: образовался путем слияния яйцеклетки со сперматозоидом. Регулярно делаю две вещи: сплю с Анжеликой Джоули и вру. Одеваюсь только в дорогих продуктовых магазинах. Пользуюсь мобильной связью, мой любимый тариф — Перезвони. К сексу отношусь с юмором: не встал - похохотали и баиньки. Моя любимая еда — Мезим. Из достижений: накачал мышцы из Интернета.
Занятия спортом:
трехколесный велосипед,
плавание топориком,
коньки-горбунки,
прыжки на шею,
бег за автобусом,
профессиональная стрельба глазами,
виртуальная гребля

Зарплата у меня отличная — на ромашки и покатать на автобусе-троллейбусе (по желанию) и водку с колбасой хватит. Ещё я рисую углём комиксы про атомных монстров.
Люблю бегать по утрам вокруг дома в будёновке и говорить прохожим непристойности. Но зато я белая ворона среди темных лошадок. Еще увлекаюсь творчеством Николая Гумилёва и знаю около 80 рифм на слово Антон.

[_1_]

Очередная порция историй с моралью )))

 

Цитата

 

Однажды к прекрасной принцессе приехали свататься три принца: очень прекрасный принц, в меру прекрасный принц и ни разу не прекрасный принц.

Очень прекрасный принц рассказал, что вот уже три сезона подряд он побеждает чудовищ и предоставил соответствующие сертификаты. В меру прекрасный принц рассказал, что недавно он купил третье тридевятое царство, пообещал переписать на нее одно и подарить коллекцию современного искусства в придачу. А ни разу не прекрасный принц рассказал, что по дороге к принцессе он увидел, что она увлекается разведением гладиолусов, и предложил свою помощь в прополке.

Прекрасная принцесса вышла замуж за ни разу не прекрасного принца и отдалась ему прямо на клумбе. Трижды.

Мораль: говорите по делу.

***
Однажды прекрасная принцесса повесила на фейсбуке похабную частушку собственного сочинения.

Вся королевская конница и вся королевская рать возмущались и писали гневные статусы. Принцы и принцессы из сопредельных государств куртуазно выражали неудовольствие в специально отведенной группе. Но прекрасная принцесса не увидела этого и совершенно не расстроилась. Потому что никто из них не был у нее в друзьях.

Мораль: нельзя отнять радость творчества.

***
Однажды прекрасная принцесса отправилась в гости к прекрасному принцу. Она надела кружевные перчатки, надушилась селективной парфюмерией и по дороге листала томик с пьесами Теннесси, повествующими о конфликте духовного и плотского начал.

Когда она приехала, прекрасный принц радостно хлопнул ее по заднице и сказал, что они идут смотреть футбол и пить пиво. Прекрасная принцесса весь вечер орала: «Гол», стучала кружкой по барной стойке и получила массу удовольствия.

Мораль: разностороннее развитие личности – залог счастливой судьбы.

 

 

[Mike]

_1_, сей опус ну никак не вписывается в формат форума.

Как по мне, так раньше про такие тексты говорили кг/ам. Мата много и он не к месту, имхо. На мой взгляд, в тексте может проскочить одно-два матерных словечка, которые характеризуют лирического героя, произносящего их, но не когда автор вот так высказывает свое мнение о героях своего "рассказа", хотя на мой взгляд это и не рассказ вовсе. Так высер очередного блогера-графомана...

Вот рассказ:

 

Цитата

Пару лет назад на окраине деревни горела изба Симаковых. И сгорела. Полыхало так, что из пяти ближних домов еле-еле отлили три, а два так и остались калеками: один лишился пристроя с кухней, второй пугал обуглившимся дочерна фасадом. 
Стали собирать всем миром для погорельцев. Понятно, что страховки нет, а занялось, потому что выпивали в честь отсутствия праздника. У Симаковых всегда гуляли на совесть: тяжеловесно, с мучительным надрывом, без этого вашего пошлого веселья. То ноги друг другу переломают, то шарика дворового прирежут с пьяных глаз, то беременную бабу пихнут неудачно. Или удачно – это уж как посмотреть. В принципе, дед Симаков всегда говорил, что хватит с него этих выродков. 
Народ, конечно, пошумел, потому что зять Симакова, как выяснилось, баловался с паяльником, оттого и загорелось. И нет бы для дела использовал – пытал там кого-нибудь или просто кошку мучал. А то по дурости, солдатикам игрушечным головы поотшибал, поменял местами и пытался заново припаять. В процессе уснул, естественно. Кое-кто бормотал, что лучше бы он себе голову отшиб. Но сбора средств это всё равно не отменяло.
Ну, деньги собрали, Симаковы отстроились. 
И, в общем, чёрт бы с ними.
Сегодня с матушкой обедаем – стук в калитку. Выхожу. Бродяга: тощий, обгоревший. В наколках, ясное дело. Лицо как скомканная газета их архива: если приглядываться, можно много любопытного прочитать о прошлых временах. Как его занесло-то в нашу глухомань. 
"Хозяюшка, рабочие руки не нужны? У тебя вон на бане, смотрю, мужики трудятся. Я б посодействовал". 
А там всей работы с той крышей – двоим на три дня. Если очень постараться, то на неделю. 
Нет, говорю. Спасибо, работников хватает. Но по мелочи помочь можете. Есть борщ, хлеб и сладкий чай, они по такой жаре завтра испортятся, их съесть бы надо, а сами не справляемся. 
Во двор он не пошёл, хотя звали. Сел на спиленной березе у забора, съел тарелку супа, хотя съел – не совсем точное слово для процесса уничтожения борща за полторы секунды. Ликвидировал. То же самое со второй порцией, чаем и бутербродами. 
Поблагодарил, спросил дорогу на Павлово и ушел. 
Через пятнадцать минут – снова стук в калитку. Выхожу. 
А там делегация. Лучшие люди города. Дед Симаков. Зять его. А также землевладелец Вязин и два безымянных товарища, у которых на лицах написано, что они здесь самые ответственные за чужую безответственность. 
О чем мне и заявляют. 
Разведка, говорят, доложила, Алена Иванна, что вы привечаете бомжей. Так вот: вы здесь человек пришлый. Каких-то тридцать пять лет живете. Правил наших не выучили. А правила наши таковы, что всякую шваль прикармливать не надо, если только не в целях последующего истребления. Всякая шваль – мы по себе знаем! – к местам кормления очень привязчива, и хрен вы её потом прогоните. Вы, Алена Иванна, невзирая на худобу, все-таки женщина, и женским вашим слабым умом соображаете чуть дальше вышивки крестиком. Поэтому запишите себе на канве: больше так делать не надо. Иначе будут последствия. 
Я молчу. Снаружи. А внутри усиленно занимаюсь тем, что топлю в сиропе кротости и смирения внутреннего Халка. Потому что я-то уеду, а матушке потом заново растить цветы взаимопонимания на грядке, удобренной соседскими кишками и кровью. 
И тут из-за спиленной березы поднимается спящий там до этого Вася. 
Вася – фигура эпического размаха. Местная легенда. Старше меня всего лет на восемь, но выглядит как вечный энт: огромный, седой, с руками-ветками и вороньим гнездом на голове. Слово "бухает" и близко не отражает той глубины отношений, которая сложилась между Васей и водкой. 
Вася был задуман Создателем для разрушения крепостей и уравнивания городов с рельефом местности, но где-то в небесной канцелярии что-то напортачили, и он родился в поволжской деревушке. Где занимается тем же самым, но в совершенно не удовлетворяющих его душу масштабах. 
Ещё до всех этих наших интернетов с котиками у Васи была любимая угроза: "Ты у меня щас разродишься котятами". И пару раз при виде драки с его участием я была близка к мысли, что уже пора нести щипцы, зажимы и что там ещё используют акушеры.
Вася страшный, нелепый, бестолковый, пьющий и трогательный.
А ещё он до смешного привязан к нашей семье. 
- От вы сучары! - приветственно начинает Вася.
И затем толкает речь. Она начинается с буквы ё, заканчивается буквой хэ, между ними поместились сто сорок семь букв неизвестного науке, но интуитивно понятного любому колхознику алфавита. Квинтэссенция Васиного обращения сводится к предложению всем незаинтересованным лицам очистить помещение, город, область, мир от своего бренного существования, пока он сам не начал способствовать. Иначе тут все захлебнутся в котятах. 
Лучшие люди деревни утекают прочь, напутствуемые пожеланиями, от дословной передачи которых запылал бы фейсбук. Через две минуты только пыль покорно оседает, со страхом косясь на Васю: типа, можно я тут побуду, нет? я тихонечко.
Вася садится на траву.
– Чо смурная какая? – благодушно спрашивает он. 
Будто не орал только что так, что наличники потрескались. 
Тошно мне, говорю, Вась. Тридцать с гаком лет, как мы тут живем, а ничего не меняется. И рыла всё те же, и говорят всё то же.
– Ты посмотри на это дело с другой стороны, – предлагает Вася. – И тридцать лет назад я б этих гнид уделал. И сейчас я их уделываю. На голодный желудок, между прочим! Сообразила, к чему это я?
– Сообразила, – говорю. – Пойдем борща тебе налью, матушка только утром сварила. 
– Я к тому, – говорит Вася, с жалостью глядя на меня, – что если где-то не меняется что-то плохое, то там же не меняется и что-то хорошее. 
Сплюнул во вздрогнувшую от ужаса траву, помахал мне лапой и пошёл.

ссылка

 

[_1_]

3 часа назад, Mike сказал:

_1_, сей опус ну никак не вписывается в формат форума.

Как по мне, так раньше про такие тексты говорили кг/ам. Мата много и он не к месту, имхо. На мой взгляд, в тексте может проскочить одно-два матерных словечка, которые характеризуют лирического героя, произносящего их, но не когда автор вот так высказывает свое мнение о героях своего "рассказа", хотя на мой взгляд это и не рассказ вовсе. Так высер очередного блогера-графомана..

 

Ну да, это стиль Задорнова, но без цензуры. Ну и направленный не на америку а на своих граждан.
Я сначала пытался заменить символами, но потом при перепрочтении первых двух абзацев терялся накал эмоций ))
Спасибо за лояльность, затер полностью ))

[Mike]

Игрушка

ЕЛЕНА МИХАЛКОВА·22 ИЮЛЯ 2016 Г.

Мне нужен был фонарик, и я забрела в магазин с названием, которое сейчас уже не вспомню – «Вещи Будущего» или что-то вроде того.

За покупателями ходил высокий парень с лошадиными зубами и жизнерадостной физиономией, как у осла из «Шрека». Демонстрировал светящиеся ручки и микроскопические вентиляторы. Женщине лет сорока пяти с утомленным лицом и такими глазами, как будто уже три года ноябрь, предложил набор чашек-непроливаек.

Женщина сказала, что она не пьет чай. А кофе? И кофе не пьет. Парень сник, но тут заметил в отдалении меня и устремился навстречу.

Фонариков не было, но он разложил передо мной весь их ассортимент, отдающий трескучим безумием напрасно заполненной пустоты. Настольные лампочки, термосы, автомобильные смайлы, головоломки... И, наконец, видя, что я вот-вот уйду, снял с полки корзинку – такую невысокую корзинку для маленьких собачек.

И в этой корзинке действительно спала маленькая собачка. Йоркширский терьер, очень милый и трогательный. Один нос закрыт лапой, шелковистый бок поднимается вверх-вниз.

Я так изумилась, что могла только спросить:

– Это ваша?

Парень удовлетворённо загоготал и предложил мне её погладить.

– Зачем? – говорю. – Я не хочу её будить.

И тут он мне сказал, что это игрушка.

Я не сразу поверила. Потом потрогала и поняла, что да, игрушка. Удивительно реалистичная. Сопит во сне, и животик поднимается-опускается.

– А что, – спрашиваю, – она делает?

– Да ничего. Просто лежит и спит!

– А зачем она такая нужна?

Парень посмотрел на меня с сожалением.

– Вот представьте! – говорит. – Приходите вы домой с работы. А живёте-то одна. Ну то есть вообще никого у вас нету. За окном темно. Вас никто не встречает. Родителей нет, мужа нет, ребёнка нет. Вы проходите на кухню, – тут он расцвел всем лицом, – а там собачка! Лежит, спит, дышит! Понимаете?

– Понимаю, – сказала я.

– И вам вроде как веселее!

– Веселее, – согласилась я.

– То есть вас как будто кто-то ждёт! – чуть менее уверенно сказал он.

Я кивнула.

– А сколько она стоит? – вдруг тихо спросили рядом.

Я обернулась и увидела женщину – ту самую, которой парень пытался всучить чашки-непроливайки.

Он назвал цену.

– Я возьму, – сказала она. – Не надо упаковывать, у меня внизу машина.

Протянула руку и очень осторожно, очень нежно, очень издалека коснулась мягкой шёрстки на боку.

Когда она вышла, мы с парнем немного постояли молча.

– Чёрт, – сказал он наконец. – Как-то неловко вышло, да?

– Почему же неловко? – сказала я. – Представьте: она приходит домой с работы. Дома её никто не ждет. Она живет одна. Ни родителей, ни мужа, ни ребёнка. Заходит на кухню, а там...

– Хватит, – вдруг сказал парень.

Он больше не улыбался и был совершенно не похож на осла из «Шрека».

Мы еще постояли немного, потом я кивнула ему и пошла из их магазина с вещами будущего.

Всё равно у них не было фонарика.

 

ссылка

[Балбес]

Понты дороже денег 

Предпраздничный день, офис, часть сотрудников расслабилась, и ходит туда-сюда по кабинетам, в поисках пожрать и выпить, или просто пожрать, урвать, так сказать, на халяву, в последний рабочий день кусок пирога, торта или пиццы. Я сижу в кабинете плюю в потолок, параллельно разгребаю почту, где скопились отчеты, предложения по кросс маркетингу, модной фишке, это когда ты покупаешь чупа-чупс, а тебе к нему впаривыют Лексус. В дверь стучат: 

— Зайдите — кричу я 
В кабинет заходит коммерческий директор 
— Александр, вы еще не уехали? 
— Нет - отвечаю я 
— У вас не будет зарядки для Айфона? 
— Нет. У меня не Айфон 
— Даааа? – удивляется она. А какой у вас? 
— Да какая разница, Тань? Зарядка все равно не подойдет. 
— Просто интересно 
Я показал ей китайскую балалайку купленную за 4 тысячи рублей. 

Ее взгляд, вы бы видели ее взгляд. Я из директора для нее превратился в е*аного нищеброда, выродка, последнего опущенного ублюдка, которому даже в рожу стыдно плюнуть. Она даже как-то подросла сразу, спина выпрямилась, грудь вздыбилась, глаза заблестели, а голова автоматом поднялась вверх. 

— Как же вы так? 
Она так задала этот вопрос, как будто я стал недееспособным инвалидом… 
— Да вот так…А на хера он мне? 

Вопрос поставил ее в тупик. И действительно на хера? Зачем? Нет, не спорю Айфон добротный смартфон. Гений Джобса создал первый в Мире хороший смартфон. Нет, и до него создавали смартфоны, но именно он смог сделать по-настоящему хороший. Но с тех пор прошло до х*я времени. Хороших сейчас до хера и больше. 

— И Вы с ним ходите? — продолжала допрос Татьяна 
— Нет. Я по нему звоню, иногда залезаю в Интернет… 
— И камера там хорошая? 
— Не знаю 

Видя ее удивленное лицо, я поспешил пояснить: 
— Тань, у меня есть несколько неплохих цифровых мыльниц, зеркалка. Смысла камеры в телефоне я не вижу, мне не 16 лет. 
— Александр Николаевич, честно, я не понимаю, вроде не бедный, могли бы телефон себе приличный купить. 

Приличный… Не приличный… На этом слове, я рассмеялся в голос. Однажды сидел в кафешке, «Кофе Хауз» называется, там собираются манагеры среднего звена, которые работают «под», а иногда и «на». Сам антураж, сама атмосфера этого места заставляет тебя погрузиться в мысли. Люди без жилья, со съемными хатами в Бибирево, сидят и рассуждают о Феррари, Париже, моде и о том, какой Вася лох, потому что у него ботинки стоят дешевле 15 тысяч. Рядом сидели два парня, рассуждали о машинах. «Блин, надо БМВ брать» — рассуждал один. «Дорого, деньги-то есть?» — спрашивал второй. «Неа, есть только на Калину, Логан, но их брать не буду, подкоплю или кредит возьму, в принципе хату заложить можно». Ну а чего возьми пока Логан, а там….»Ты с ума сошел?» — удивлялся приятель. «Неприлично на такой машине на работу приезжать!» 

— Тань, так поясни, зачем? — меня заинтересовал разговор 
— Ну, как…Стильно, статусно… 
— И все? 
— Там приложения разнообразные, камера хорошая, — начала она перечисление функций, вернее всех 5ти функций, которые знала. 
— И все? 
— А что еще надо? — выпучила она на меня глаза 
— Танюш, в том то и дело, что не надо, ничего из того, что там есть мне не нужно, понимаешь? 
— А статус? 
— В каком смысле? 
— Партнеры приезжают, клиенты…Встречают то по одежке, как говорится – увела она разговор из технической плоскости, в плоскость понтов. 
— Ну, они же не к моему телефону приезжают. Как только, какой-нибудь партнер, скажет мне: Сань, слушай, я договор не подпишу, пока ты себе Айфон не купишь, я задумаюсь – улыбнулся я. 

Может, я просто старею? Может кризис среднего возраста? Нет, вы не думайте, я прилично одеваюсь, слежу за собой, у меня дорогая обувь, часы, правда Casio за 30 долларов, купленные 15 лет назад, но они фартовые, да и таскать на руке слиток золота, как то тупо. Произошла, какая-та переоценка ценностей, при которой, на многие вещи, мне стало до п*зды. Я не могу понять ход мыслей людей, которые окружают меня. И возможно, реально на переговорах, я выгляжу комично со своим китайской мандолиной. 

Татьяна ушла, вошел зам… 

— Сань, ты еще тут? 
— Да тут, тут я…Миш, чего тебе? 
— Да так, просто, зашел… 
— Стой. Слушай, а покажи телефон? — спросил я 
— На хера? 
— Ну, покажи, я же не жена… 
Он протянул мне старый Нокиа Е75, такой был у меня пока, я ему слайдер не вывернул 
— А у тебя Айфона нет? – спрашиваю я 
— Неа…А на х*я он мне упал? 
— Ну, как…Имидж, статус – начал я говорить, словами Татьяны. 
— Чего? – сморщился Миха 
— Статууусссс – протянул я 
— Эххх, Сан Николаевич. Я такой коттедж отгрохал…ммм… Сауна, два этажа, две кухни. А какое патио? Вот это статус! Давай на выходные приезжай, водочки попьем, без имиджа, статусов и прочей мотни – подмигнул он 
— Да… Кому нары, кому Канары. Кому Айфон, кому коттедж – задумчиво произнес я 
— Чего? — переспросил Миша 
— Хорошо говорю, что у тебя Айфона нет 
— Почему? 
— Да так, просто трудно быть в одиночестве, — улыбнулся я.

[Пончик]

Нда.

К нам пришёл капитан Очевидность.

[Балбес]

А у тебя есть айфон?

[_1_]

Угу. Две крайности. Раньше гордились что айфон есть, теперь что его нет.
Всего лишь потому что не смогла аргументированно объяснить его преимущества? ))
А ведь они реально есть

[Ибн-Саид]

Куда он денется с подводной лодки?

После срочного погружения по причине внезапно вынырнувшего из облаков американского самолета, старпом, как положено, приказал по межотсечной трансляции:

- Доложить о наличии личного состава в отсеках! Первый?

- Все на месте!

- Второй?

- На месте все!

- Четвертый. На месте все.

Доложили все, кроме пятого, моторного отсека. Старпом вызвал пятый.



- Пятый, что у вас? Почему молчите?

- Ищем… - Неуверенно откликнулись мотористы.

- Кого ищем? Вчерашний день?!

- Никак нет. Матроса Бибика…

- Командира отсека к «Каштану». Доложите как положено!

- Центральный, отсутствует матрос Бибик!

- Ищите лучше! В трюмах посмотрите!

- Уже смотрели…

Старпом и командир тревожно переглянулись. Командир взял у старпом микрофон:

- Внимание в отсеках! Проверить и доложить, нет ли у вас случайно матроса Бибика!

Боцман, сломавший в свои 36 лет не одну «автономку» мудро усмехнулся:

- Куда он денется с подводной лодки?!

Но командира его благодушие ничуть не успокоило:

- Вахтенный офицер, сколько человек было на мостике?

- Пять. И каждый доложил, что спустился вниз.

- Надводный гальюн проверяли?

- Так срочное же погружение было, товарищ командир!

- Срочное, срочное… А человека нет.

Тут как нарочно пошли безрадостные доклады из отсеков.

- Первый осмотрен. Матроса Бибика нет!

В первом – носовом торпедном – матроса-моториста по определению быть не могло. Вход в торпедный разрешен очень немногим.

- Второй осмотрен. Бибика нет!

- Третий осмотрен. Бибика нет! – доложили из трюма Центрального поста.

-Четвертый осмотрен. Посторонних нет.

Командир щелкнул тумблером «Каштана»:

- Четвертый, в аккумуляторных ямах посмотрите внимательно! В боцманскую выгородку! Во всех шхеры загляните!

Из всех семи отсеков доложили, что матроса Бибика нет. Оставалось самое страшное – молодого матроса забыли при срочном погружении. Бывало где-то у кого-то такое. Слышали. Теперь вот и у нас: «горе горькое по свету шлялося, и на нас, невзначай, набрело». Бибик на подводной лодке более, чем новичок, даже не на штате, а так – ученик моториста. Сунули его в экипаж в день выхода в «автономку» - растите, воспитывайте!

Командир тяжело вздохнул:

- Боцман, всплывай на перископную глубину! Акустик, горизонт?

- Горизонт чист!

- Продуть среднюю!

Лодка с трубным гласом продуваемых цистерн всплыла в позиционное положение. Командир быстро вскарабкался по скоб-трапу выходной шахту - под самый шестиметровый верх. Отдраил рубочный люк и попытался открыть его. Но литая крышка приподнималась только до половины. Что-то мешало сверху. Командир просунул руку, пошарил в темноте и наткнулся на нечто мягкое, мокрое, обтянутое тканью… Труп! Матрос Бибик ломился в задраенный люк, но никто его не услышал! Командир спихнул тело с крышки, поднял ее, застопорил и вылез в ночную темень с упавшим сердцем. Поднялся на откидную площадку мостика, быстро оглядел темное море: вокруг, слава Богу, ни огонька. Только звезды бесстрастно сияли во всю свою южную средиземноморскую мочь. И что им было до только что разыгравшейся под водой трагедии, до жизни какого-то безвестного матроса Бибика?! Командир даже в лицо его толком не помнил.

- Заместителю командира подняться на мостик! – Произнес он сдавленным голосом.

Замполит выскочил из люка, встал рядом.

- Дай мне ТТД на Бибика. – Вздохнул командир.

- Бибик Юрий Сергеевич. Призывался из Брянской области… 19 лет. Учебный отряд… Беспартийный. Член ВЛКСМ…

- Родители есть?

- Только одна мать. Братьев и сестер нет.

- Хреново… Очень все хреново. Мать-то, наверное, одиночкой растила. Единственного сына ее не уберегли…

- Но ведь так тоже нельзя! Матрос ни разу на лодке не был, а его сразу в «автономку» на 12 месяцев запихнули.

- Матери этого не объяснишь… Что по нему еще есть?

- Спорт: лыжи, коньки 3-й разряд. Увлечение: выпиливание лобзиком.

- Отставить лобзик. У нас такой лоб-зик получился… Н-да-а… Тело-то до плавбазы не сохраним. Как нарочно рефкамера накрылась. Механика на мостик!

Поднялся механик.

- Мех, когда рефкамеру в строй введешь?

- У нас фреона нет. Только, когда к плавбазе подойдем.

- Ну, что ж тогда будем тело морю предавать. Вынеси железяку потяжелее.

- Из ЗИПа ничего дать не могу. Лишнего ничего нет. Вон гиря стоит, в самый раз подойдет.

Механик извлек из закутка ограждения пудовую гирю, которой старпом разминался на всплытиях.

- Тело перед преданием морю надо флагом накрыть. – Сказал зам. – И две «разовые» простыни нужны…Чтобы завернуть…

- Внизу, штурман, парадный флаг на мостик!

Парадный флаг – не истрепанный ветрами – поднимался только по большим праздникам и особым случаям.

- Доктора на мостик!

Надо было все успеть до очередного срочного погружения, пока не появился очередной «Орион».

- Капитан медицинской службы Иванов поднялся на мостик!

- Док, осмотри тело. Составь медзаключение о смерти.

- Вскрывать будем? – Спросил старпом.

- Да зачем вскрывать? – Возразил доктор. – И так ясно – асфиксия, двадцать минут под водой.

Вооружившись фонариком, доктор полез в ограждение рубки. И вдруг радостный крик огласил мостик:

- Да это же не труп!!!

- А что там?

- Мешок с ветошью!

Командир в одно мгновенье спрыгнул вниз и лично убедился, что за люком лежал мешок, набитый промасленной ветошью.

- Откуда он тут? Боцман забыл?

- Никак нет. Это не наша ветошь. Мы тут посреди помойки всплыли! – Воскликнул зам. – Какая-то коломбина мусор выбросила.

Он снял с планширя драные колготки, и швырнул в воду. Вокруг плавали пустые бутылки, коробки, бумажный хлам… Понося на чем свет стоит нарушителей чистоты моря, командир, доктор и зам выкинули за борт тяжелый мешок с ветошью.

На душе слегка полегчало, но только слегка. Труп Бибика мог всплыть сам по себе и остаться далеко за кормой. Лодка легла на обратный курс. Теперь уже сигнальщики во все глаза вглядывались в темень ночного моря. Особых надежд не было. В этом районе сильные течения могли отнести Бибика на несколько миль.

- Внимание в отсеках! Продолжить поиски матроса Бибика! Осмотреть все шхеры и закоулки!
К общему поиску подключились старпом и замполит. Они сами пролезли оба яруса аккумуляторной ямы и в четвертом, и во втором отсеках, заглянули под пойолы в шестом, где у подшипников гребных валов несли свои укромные вахты мидчелисты, переворошили все подвесные койки, втиснулись между торпедными аппаратами в корме, но все безрезультатно. Оба вконец измучались, играя в эти безрадостные прятки.

Лодка погрузилась. Тело злополучного матроса не нашли ни в море, ни в отсеках. Вознесся он, что ли?! Может, руки на себя наложил? Сам за борт выпрыгнул, на верную гибель?
Замполит строго пытал старшину команды мотористов:

- Обижали молодого? Годковали?

- Никак нет! – Рьяно оправдывался главстаршина. – Пальцем никто не тронул!

- Ну, смотри! Прокурор будет копать. Найдет «годковщину» - все сядете!

- Да нам самим его жалко! Такой потешный был…

- Вам потеха… А как теперь матери сказать?

Командир сидел в Центральном посту мрачнее тучи. Все 10-месячная боевая служба со всеми ее срочными погружениями, успешными торпедными стрельбами, уклонениями от самолетов и кораблей, скрытыми проходами проливов, взятыми контактами с иностранными ПЛАРБами, со всеми штормовыми вахтами в надводном положении – все, все пошло прахом! С трупом вернулись. Да и труп-то не нашли… Особисты терзать станут – не сбежал ли ваш матросик на ту сторону, к супостату?

В круглую межпереборочную дверь просунул голову боцман:

- Товарищ командир, прошу пройти в четвертый!

Командир нехотя поднялся из своего креслица, перелез в жилой мичманский отсек. Боцман подвел его к шхиперской выгородке, включил фонарик и поднял жилеты швартовой партии. Под ними лежала стопка новеньких джутовых мешков. Из одного торчала голова Бибика.
Матрос сладко спал в позе эмбриона.

- Убил бы! – С нежностью в голосе сказал боцман.

- На перископе вздерну! – Ласково пообещал командир и прикрыл спящего жилетами. Боцман выключил фонарик.

- Я же говорил: куда он денется с подводной лодки!

Автор Николай Черкашин

Источник

Опубликовал Дмитрий Дмитрий , 01.08.2016 в 19:21

[Foxtrot]

4 часа назад, _1_ сказал:

А ведь они реально есть

Не всем реально нужны

[Пончик]

Цитата

Возле нашего дворового шлагбаума, перегородив проезд, припарковалась мазда. Подъезжаю, встаю, давая понять, что мне во двор. Никакой реакции. Выхожу из машины, подхожу к мазде. За рулем девушка. Говорю - Извините, пожалуйста, не могли бы вы как-нибудь так поставить свою машину, чтобы я смог проехать к дому? Ответ последовал следующий - А здесь больше негде ставить, а я человека жду. И, между прочим, из вашего же дома...
Видимо, то обстоятельство, что она ждет человека из моего дома, должно было как-то повлиять на мое отношение к ситуации...
- Вы предлагаете мне ждать его вместе с вами? - спрашиваю...
- А это, - говорит, - как хотите... И закрыла окно...
Я, признаться, растерялся, но тут к шлагбауму со стороны двора подъехал джип и погудел. Девушка не реагировала. Тогда из джипа вышел молодой парень, подошел к мазде и произнес следующий текст - Если ты, овца, прямо сейчас не исчезнешь вместе со своей гребаной тачкой, я вас обеих взорву на х...й!
Девушка немедленно уехала, следом через шлагбаум проехал джип, водитель которого широко мне улыбнулся, а потом уже и я... Вот, как все счастливо разрешилось...А не случись доброго человека, может, стоял бы еще на улице..

 

[_1_]

Вежливость в нашем мире воспринимается как слабость. Давно известный факт.

[_1_]

Очередное троло-ло:
 

Цитата

— Мужчина! Стойте! Мужчина в капюшоне!
— Да, это я…
— Я вам свистел. Почему вы не обернулись?
— Я что, шлюха – на свист оборачиваться?..
— Вы знаете, что нарушили?
— Что нарушил?..
— ПэДэДэ нарушили.
— Как-как?..
— ПэДэДэ.
— Что?..
— ПэДэДэ!!!
— А еще раз повторите, пожалуйста. У вас это так замечательно получается…
— Хорош паясничать! Вы совершили переход в неположенном месте.
— Ну, я же не Суворов…
— Почему?
— Как почему? Во-первых, у меня фамилия другая. А во-вторых – Суворов уже давно мертв…
— Нет. Причем здесь Суворов?
— Ну, Суворов совершил переход через Альпы, а я всего лишь в неположенном месте…
— У вас документы есть?
— Есть. Есть уставные документы ООО «Связьпромстрой». Только это нотариально заверенные копии. Вас устроит?
— Мне нужны документы, удостоверяющие вашу личность.
— Да какая я личность? Вот Суворов был личностью…
— Прекратите, говорю. Если нет документов – я вас задержу.
— Произведу задержание…
— Что?
— Правильно говорить: «Произведу задержание». А задерживают только преждевременное семяизвержение…
— Ты клоун что ли?
— А вы клоуна ищете? Я как раз видел одного. По телевизору.
— Наркоман?
— Шерлок Холмс.
— Что «Шерлок Холмс»?
— Шерлок Холмс был наркоманом. Я думал, что мы в ассоциации играем…
— Ты наркоман?
— Клоун-наркоман – это триллер какой-то…
— Ты почему дорогу не по зебре переходишь?
— И кто из нас наркоман?
— Так, давай в машину, сейчас вызову патрульный экипаж.
— А я сейчас упаду лицом об асфальт и потом скажу, что это вы меня били…
— Да что с тобой такое, мужик?
— У вас героиновая ломка когда нибудь была?
— Нет.
— И у меня нет.
— Так, вали отсюда нахрен!
— Ну почему сегодня никто не хочет со мной разговаривать?

 

[Ибн-Саид]

Этим вечером мы с моим другом Серегой пропустили по чуть-чуть пива, посидели, полялякали. Но так-как собрались достаточно поздно, то и посиделки закончили уже к двенадцати. Автобусы отчаянно не желали приходить на остановку, а доблестное такси «Олень» решило меня продинамить. В итоге Серегу я отправил в общагу, так-как после 12.00 в нее сложно попасть, при этом уверил, что до дома добраться не проблема — таксистов дофига.

И вот я стою на остановке с протянутой рукой и ловлю автомобиль. Ехать до меня двадцать минут. Через десять минут подъезжает первый. Мужик озвучивает цену в 500 руб. — Нет шеф, дорого. И отсылаю машину. «Олень» мне назвал цену в 220 руб, так что край я готов был ехать за 300 руб. Еще десять минут и новая машина. Но мужик в мой район ехать не хочет.

Через пять минут ко мне подъезжает мотоциклист.

— Такси ждешь?
— Да.
— Тебе куда?
— Озвучиваю адрес.
— Дорогу покажешь.
— Конечно (а у самого в голове: круто поеду домой на таком крутом байке, вот здорово!)
— Сколько предложишь?
— 300.
— Давай 400.
— Договорились (желание прокатиться пересилило жабу во мне).

Надо отдать должное парню. Он провел инструктаж, нацепил на меня шлем и убрал мою сумку к себе в рюкзак. И еще потом добавил что чуть-чуть нарушает правила.

Первый раз я понял, что до дома я могу не доехать, когда мы преодолели путь от Гидромаша до Лядова за 10 секунд. При этом шумахер повернул ко мне голову и спросил:

— Ты как?
— Страшно, пи.дец как страшно!!!
— А я чувствую ты в меня вцепился (меня инструктировали, что ребра сдавливать впереди сидящего необязательно, а то ему дышать трудно).

На Метро мосту я осознал, что голова в шлеме — это единственное, что может в последствии прибыть домой целым, все остальное просто нахрен размажет по асфальту. Паренек молодец, поинтересовался, замерз ли я или нет. Да меня нахрен адреналин с ног до головы бил, единственное что я чувствовал, что как в том анекдоте одним местом могу лом перекусить.

Третий раз я попрощался с жизнью уже на московском шоссе возле спортмастера. Мы ехали, точнее летели в крайнем левом ряду. Впереди вырисовывается автомобиль, ряд справа тоже занят. По встречке тоже авто. Я автомобилист и путь торможения в принципе рассчитать могу. И тут я понял что сейчас будет полный п**дец — дома меня сегодня не увидят. И у меня промелькнула замечательная мысль: «А ведь я мог доехать до дома за каких-то 500 рублей». Но парень, храни его бог и дай ему разума, прибавляет газу, выруливает на двойную сплошную и мы проскакиваем в этот промежуток.

Я наверное передавил ему ребра, так как после этого он повернулся и закрыл у меня на шлеме ветровое стекло. Я стал видеть только огоньки светофоров, и перестал видеть попутные машины. За что ему спасибо, ибо я реально был близок образно говоря «наложить в штаны».

До дома я решил не доезжать, попросил остановить на площади Героев. Когда я слез с мотоцикла у меня реально дрожали ноги. Первое что я сказал:

— е*ать как страшно!!!

Уже потом спасибо и рассчитался. Он сказал что первый раз у всех так, потом всем нравится. Еще добавил:

— Вообще у нас дороги плохие, так бы и до 250 дожать могли бы. Если что обращайся)

— Спасибо, хорошо (а у самого в голове: х.ен вам я еще сяду за мотоцикл).

В общем дорога у меня заняла менее пяти минут, для меня она пролетела за три мгновения. До дома я шел еще 10 минут и искренне радовался, что могу ходить. Эти строки я решил написать пока с меня не вышел весь адреналин и меня еще колбасит, поэтому не судите за стиль.

Резюме: мотоциклы не мое.

Автор: Курносов Андрей

 

[Ибн-Саид]

Кстати, я не представляю, как это можно - на полном ходу повернуться к 2-ому номеру и закрыть ему шлем (там опускается противосолнечное стекло). Остальное похоже на правду, у самого волосы встали дыбом, когда сидел 2-м номером

[_1_]

Не на полном, там пишут "после этого", после того как был опасный маневр, может притормозил на светофоре или сбавил скорость.

[Пончик]

Цитата

 

ЧЕМПИОН
Пока ждал ЭКГ на первом этаже, на улице разгорелись страсти.
У приёмного покоя стоит обычно три-четыре "скорые". Принимают их быстро, особенно если только одному из привезённых требуется каталка и пандус, а остальных можно довести до дверей так, придерживая за талию.
Сегодня тут скопилось аж семь машин, на подъезде восьмая - слышно, как она с сиреной заворачивает неподалеку во двор клиники. Пандус занят, там уже кого-то выгружают, остальные импортные реанимобили и отечественные машины попроще встали полукругом и решают, кому быть следующим на пандусе. Спорят водители, высунувшись в окно и размахивая волосатыми руками; доктора и санитары пока молчат, часть из них вообще не видно - в салоне, занимаются тяжелыми пациентами.
Водители сыпят медицинскими терминами, выкрикивая про четвёрки, пятёрки и семёрки - что-то похожее на шкалу Апгар при родах, все роженицы помнят такое, помню даже я по совместным родам, но тут другая шкала, она обозначает шансы пациента на восстановление или что-то вроде этого.
- Две минуты, две минуты, суко, клинической, и ты меня пятым ставишь?! - возмущается молодой и дёрганный водила газельки и размахивает руками перед лицом усатого и кряжистого водителя навороченного реанимо-мерса, который тут в авторитете.
- Твоего откачали, а у Тохи еще к архангелам стучится! - усатый метафоричен, но конкретен.
Остальные водители тоже что-то доказывают друг другу, пока усатый не запрыгивает в кабину, крякнув сиреной для острастки пару раз, прервав споры. После паузы он высовывается в окно и кричит в сторону дальней, предпоследней в очереди газели:
- Леший, а ты чего молчишь? Кто у тебя?
- Баба... молодая... - Леший немногословен и басовит, ему даже не нужно говорить громче - всем слышно и так. - Тромб... Без ноги может остаться... Двое пацанов своих, двоих девок из детдома взяли... обе с дэцэпэ. Ногу бы ей успеть...

Когда возвратился с ЭКГ, Леший уже курил - его пациентку приняли первой.
Вообще-то он Лёха, Алексей. Лет пятнадцать назад он два раза подряд поступал в консерваторию, но не поступил. По выходным он играет в бадминтон, чемпион клуба.
Он хороший мужик.
Они тут все хорошие.

 

 

[Ибн-Саид]

Помню, отцу подарили коньяк «Наполеон», я его выпил, а вместо него налил чай. А через две недели привел невесту знакомить. Ну, мать накрыла на стол, а отец поставил две бутылки: водку и коньяк и говорит: «Угощайтесь! Нам, – говорит, – с сыном по-мужски водочки, а нашей гостье – коньячок!»
Ну, выпили мы, мать с отцом смотрят на невесту, а та опрокинула рюмку и – хоть бы что!
Мать покраснела и говорит: «И часто вы так пьете?» Невеста говорит: «Каждый день».
Отец крякнул и говорит: «Удовольствие дорогое!» Невеста говорит: «Ну, на это деньги всегда найдутся!»
Я громко говорю: «Может быть, телевизор посмотрим?!»
Отец говорит: «Тут интересней, чем в телевизоре!» И наливает невесте еще.
Она берет двумя пальчиками рюмку и говорит: «Вообще-то я из таких маленьких еще не пила».

У матери со стола нож упал. Я говорю: «Мужик придет». Отец говорит: «Уже пришел!»
А невеста выпила и говорит: «Я так боялась к вам идти, думала не понравлюсь». Отец вежливо говорит: «В общем-то понравились, вот только пьете не много ли?»
Невеста говорит: «Рюмка маленькая, а если бы вы сразу налили мне кружку…»
Отец говорит «Это ж пол моей зарплаты!» Невеста говорит: «Вы что, так мало получаете?!» Отец говорит: «А вы?»
Невеста говорит: «Достаточно, чтобы мы с мамой каждый вечер пили!»
Мать, достав нож, теперь уронила вилку. Я говорю: «Женщина придет!» Отец говорит:
«Не дай, бог!»
А невеста говорит: «У нас семейная традиция: собираемся вместе и пьем! Только мы любим, чтоб он был горячий!»
У матери тарелка упала. Я говорю: «На счастье!» Отец говорит: «Оно уже здесь!» Мать говорит: «И большая у вас семья?»
Невеста говорит: «Еще бабушка и сестра, а отец от нас ушел – он пил много!»
Мой отец говорит: «А вы, значит, не много?!» Невеста говорит: «Ну, чашки две выпиваю».
Он говорит: «Это ж полбутылки!» Невеста говорит: «Ну и что, главное, вечером ничего не есть!»
Мать говорит: «Так вы и без закуски еще?!» Невеста говорит: «Ну почему, у нас варенье».
Отец говорит: «Его хорошо с лимоном». Невеста говорит: «С лимоном у нас бабушка пьет. Восемьдесят лет, а пока не выпьет, спать не ложится!»
Тут отец встал и говорит: «Приятно было познакомиться». Невеста говорит: «И мне тоже. Спасибо за чай!»

«Какой чай?!» – вскричал отец. И тут только все понял.
Посмотрел на меня волком, а я говорю: «А что он стоит и стоит полгода, я и выпил, чтоб он не прокис!»
Но думаю, что произнес я это неубедительно, потому что подзатыльник я все-таки получил!

 

[_1_]

Цитата

Притча из жизни настоящего орла

В возрасте 40 лет когти орла становятся слишком длинными и гибкими и он не может схватить ими добычу. Его клюв становится слишком длинным и изогнутым и не позволяет ему есть.

Перья на крыльях и груди становятся слишком густыми и тяжелыми и мешают летать. Теперь орел стоит перед выбором: либо смерть, либо длительный и болезненный период изменения, длящийся 150 дней.

Он летит в свое гнездо, находящееся на вершине горы и там долго бьется клювом о скалу, пока клюв не разобьется и слезет. Потом он ждет, пока не отрастет новый клюв, которым он вырывает свои когти.

Когда отрастают новые когти, орел ими выдергивает свое слишком тяжелое оперение на груди и крыльях. И тогда, после 5 месяцев боли и мучений, с новыми клювом, когтями и оперением орел снова возрождается и может жить еще 30 лет.

На самом деле конечно о скалу подтачивают когти и клюв, удаляя известняковые наросты. Но в целом - все правда.
Меняют оперение, обновляют клюв, когти. Процедура занимает от 30 до 100 дней у разных видов.

Изменено 25 августа, 2016 пользователем _1_

[Пончик]

Цитата

 

Бой 26 августа 1944 года.

 

"Мы чуть не опоздали, хотя и мчались на машинах с пушками к деревне Каракуй в Молдавии на самой высокой скорости. Мне, командиру дивизиона, полковой командир приказал экстренно, в течение десяти минут, собрать и возглавить пушечную батарею и упредить немцев.

 

В двадцати километрах от нашего расположения большой отряд из окруженной Ясско-Кишиневской группировки вырвался ночью из кольца и по широкой многокилометровой балке уходил на запад. Нам приказано было во что бы то ни стало опередить, задержать и уничтожить прорвавшихся немцев.
Вторая батарея в минувших боях потеряла сразу командира и всех трех взводных, поэтому из трех батарей я выбрал для дела именно ее. Погрузил на машины пять сотен снарядов, посадил в них бойцов орудийных расчетов, санинструктора, и мы двинулись.

Никогда еще за всю войну мне не приходилось вести огонь по такому скоплению врага. Снаряды рвались в самой гуще неприятеля. Бегущие плечом к плечу солдаты, конные фургоны, зажатые в людской теснине машины в мгновение ока разбрасывались разрывами во все стороны.
Сначала в людском муравейнике разрывами наших снарядов были выхвачены единичные пятна, потом эти пятна-пустоты из трупов и транспортных обломков стали сливаться в обширные черные разводы.
Сквозь космы сизого дыма я видел поверженные машины, разметанные тела людей, коней, перевернутые повозки. В считанные секунды голова колонны по всему фронту и в глубину метров на двести перестала существовать.
Но настойчивость немецкого командования и отрешенность войск были несгибаемы. Повернуть назад они ни в коем случае не хотели. Основная масса лавины длиной в полкилометра, обтекая разрывы снарядов, высоко поднималась к краям широченной балки и непреклонно рвалась вперед.
Перепрыгивая обломки повозок, трупы людей и лошадей, падая и поднимаясь среди воронок и разрывов, немцы все ближе и ближе подходили к нам.

Только я хотел подать команду на перенос огня в глубину колонны, как где-то в вышине раздалось знакомое шуршание, переходящее в посвист. Впереди и сзади батареи разорвалось несколько пристрелочных мин. Сейчас немцы внесут поправки к прицелам и перейдут на поражение.
Десятки мин обрушатся на наши головы. Предотвратить их падение и то страшное, что сотворят они с нами, взрываясь у орудий, разя осколками все живое, у нас нет никакой возможности. Мы обречены на погибель, так как окопаться не успели и находимся на плотном дерне склона балки, на ровном голом месте.
Укрыться нам негде. Да и некогда. Мы должны продолжать интенсивную стрельбу, не считаясь с собственной погибелью, а вражеские минометы нам не видны, мы не можем ни уничтожить их, ни воспрепятствовать их смертоносному действу.
Остается одно: пока немецкие минометчики корректируют свой огонь и пока будут находиться в полете их мины, надо уничтожить как можно больше врагов из орудий.
— Батарее, по всей колонне — беглый, огонь! — подаю команду, не отвлекаясь на раздумья. Беглый огонь — это как можно более быстро. Беглый огонь -это сумасшедший темп ведения огня.

Скорые выстрелы всех четырех наших орудий упруго затрещали по всему фронту батареи — десятки снарядов рвут, опустошают вражескую колонну. Она все редеет и редеет. Уже не тысячи, а только сотни фашистов надвигаются на нас.
Их надо успеть уничтожить, пока они не ворвутся на батарею и не довершат нашу гибель, если к тому времени кто-то из нас останется в живых после минометного обстрела. Надо успеть выпустить еще сотню оставшихся у нас снарядов, чтобы они не пропали даром.
И вот они — немецкие мины! Они рвутся все ближе к нам, все кучнее ложатся возле орудий. Зловещие черные пятна от их разрывов покрывают огневую позицию, не оставляя никого живого вокруг. Уж если осколки сбривают всю траву до черноты, то человека они изрешечивают так, что от него тоже ничего не остается.
И вот пошло чудовищное соревнование: кто у кого успеет больше уничтожить людей! Клубы пыли и дыма окутывают всю батарею. Мириады осколков пронизывают пространство.

А расчеты работают как звери. Один солдат падает на землю, второй. Но третий, превозмогая боль, лежа на спине, все же дотягивается до казенника и вкладывает снаряд. Убитые и раненые устилают землю между станинами.
А оставшиеся — на коленях, на четвереньках, на спине, но все же передают снаряды заряжающему и продолжают стрельбу. Поредевшие расчеты из двух-трех раненых вместо шести здоровых мелькают у пушек.
Вот мина падает между мною и четвертым орудием. Она уничтожила почти весь орудийный расчет. У пушки остается только один заряжающий. Становлюсь к прицелу, и мы вдвоем ведем интенсивный огонь.
Рвутся новые мины. Одна из них отрывает ноги заряжающему, мне осколок пронизывает сустав правого колена. Боль неимоверная, кровь заполняет сапог. Стоя на одном колене, продолжаю целиться и стрелять. Смотрю: второе и первое орудия умолкли. Уже прекратились доклады:
— Сидорова убило!
— Николенко ранен!

Убитых и раненых становится все больше и больше. Расчеты первых двух пушек лежат на земле, около них хлопочет санинструктор Груздев. Но перевязывать приходится уже по третьему, а то и четвертому разу или констатировать смерть.
Весь в бинтах подползает к первой пушке ящичный Похомов. У него изранены ноги. Поднимается, держась за казенник руками, вкладывает снаряд и жмет на педаль спуска. Целиться уже некому, да и незачем. Цель слишком широка — километровая балка, снаряд кого-нибудь да найдет.
Единственный человек на батарее — командир третьего орудия сержант Хохлов — не получил еще ни одного ранения. Вместе с ящичным Кругловым он ведет интенсивный огонь из своей пушки. Но у него кончаются снаряды. Согнувшись, Хохлов в несколько прыжков достигает соседнего орудия, производит из него выстрел, прихватывает снаряд и возвращается к своей пушке. Так он имитирует живучесть батареи: стреляют-де все орудия.
А мины все плюхаются и плюхаются около пушек. Их разящие осколки умерщвляют тех, кто только что был после нескольких ранений еще жив. Застывает с бинтом в руке и санинструктор Груздев. Он только что доложил, что раненых больше нет. После многократных ранений все они погибли.

Противник понес большие потери. На батарею движется уже не лавина, а уцелевшие группы людей. Но и их мы с Хохловым удачно уничтожаем. По полю с диким ржанием носятся обезумевшие кони, здоровые и раненые.
Навожу прицел на ближайшую к нам группу бегущих немцев. Она как раз умещается в кругу прицела. Ставлю перекрестие прицела в центр группы, жму педаль спуска и вижу, как снаряд разметывает бежавших.
Между тем минометный обстрел нашей батареи постепенно стихает и совсем прекращается. Видно, у немцев кончились боеприпасы. Мины уже не взрываются, но и батарея, по существу, мертва.
Немцы от нас в двухстах метрах, они бегут уже не вдоль балки, а по диагонали, по направлению к нам, постепенно поднимаясь по пологому краю балки. Ну все, думаю, снаряды у нас кончаются, стрелять некому, в живых только мы с Хохловым, сейчас прибегут, прикончат нас, и приказ до конца не выполним.
Целюсь в новую группу, их человек двадцать, все умещаются в поле зрения прицела. Только хотел нажать на спуск, как увидел в стане врага что-то белое. Смотрю — не то нательная рубашка, не то белые кальсоны.
— Хохлов, — кричу, — бегом изо всех сил к немцам, пока не передумали! Прикажи сложить оружие! Пусть сами строятся, а ты веди их на противоположный край балки, чтобы они не рассмотрели, что батарея пуста!

Длинноногий сержант Хохлов, делая саженные шаги, помчался вниз наискосок к немцам. А я подумал: сейчас они схватят его и растерзают. Но Хохлов подбегает к немцам, останавливается метрах в десяти, держа автомат навскидку. Что-то говорит им, жестикулирует.
Наверное, перед Хохловым была группа немецких командиров. Они стали голосом и сигналами подавать своим разрозненным группкам команды. Вижу, к белому флагу со всех сторон начали стекаться остальные немцы. Сбрасывают в кучу оружие, строятся в колонну по восемь или десять человек. Старший немец встал во главе колонны, и все они двинулись на тот край балки.
Хохлов с автоматом на изготовку бодро шагает сбоку. Сколько же их там, думаю, пятьсот, тысяча? Спохватился и стал ползать от орудия к орудию, поворачивая стволы пушек направо, в сторону немецкой колонны. Пусть оглядываются и чувствуют себя под прицелом. А у нас и стрелять-то нечем и некому. Батарейцы, двадцать четыре человека, лежат мертвыми.
Многие изуродованы разрывами мин до неузнаваемости, погибли после многократных ранений. Да разве можно было уцелеть в таком аду?!

До сих пор считаю, что в ближнем бою, кроме пулемета, нет страшнее и эффективнее оружия, чем 82-мм миномет. Мина падает почти вертикально, и на месте падения остается лишь маленькая воронка размером с котелок.
Но, взрываясь, мина разметывает свои осколки во все стороны низом, над самой землей в таком количестве и с такой силой, что буквально сбривает всю траву, оставляя черное пятно до пяти метров в диаметре.
Все живое, находившееся на этом зловещем черном пятне, перестает существовать — разрывается на кусочки и разбрасывается вокруг. А когда эти черные пятна перекрывают друг друга, когда они накрывают орудийные расчеты в ходе боя — ну кто же тут уцелеет!
Из двадцати шести уцелели только мы с Хохловым. Ползая от орудия к орудию, чтобы навести их стволы на пленных немцев, я одновременно тщательно осматривал лежащие тела — с надеждой, что кто-нибудь еще дышит. Но все мертвы.

Меня в тот момент возмутили водители наших автомашин. С началом боя я отправил их в соседнюю балку, в укрытие. Но когда бой кончился, они же слышали, ну почему никто из них не едет сюда?! Может, думают, что батарея погибла, и боятся появиться здесь?
Это же шоферы — народ тыловой, в боях не участвуют. Неужели и командир полка не побеспокоится о нашей участи? Сейчас пленные задушат нас. Их же сотни. На том и конец будет.
Пока я разрезал перочинным ножом штанину, перевязывал рану, никто из наших на горизонте не появился. Страх стал одолевать меня больше чем во время боя. Срезал куст, сделал посох — не такую уж толстую, но довольно прочную палку, можно опереться.
И вдруг слышу — шум моторов! Неужели наши шоферы опомнились?! Показались грузовые машины, в кузовах — солдаты. Оказалось, это разведрота дивизии. Из первой машины вышел капитан Михайлов, командир разведроты.

Михайлов отправился к пленным немцам. Их оказалось восемьсот с лишним человек. Он привел их в село Каракуй, что стояло в двухстах метрах от нашей батареи, построил в широком дворе в полукаре.
Когда я появился в этом дворе, Михайлов закончил говорить, а один из пленных вышел из строя. Я стоял, опираясь на палочку, рядом с Михайловым. Немец вытащил из кармана желтого цвета целлулоидную баночку, отвинтил крышку и показывает содержимое:
— Вот как мало немцы дают нам масла! Своим-то солдатам больше! — сказал пленный на чистом русском языке. — А ведь мы воюем даже лучше немцев! Вы это на себе сегодня почувствовали. Это мы в вас из минометов стреляли.
— Кто это — спрашиваю Михайлова.
— Предатель, а всего восемьсот двадцать шесть человек.
— Ах гад! Похваляется, как он нашу батарею истреблял!
Обращаюсь к пленному:
— Откуда же ты родом?
— Я воронежский.
— Ты смотри, земляк! — воскликнул я и поковылял к власовцу.
Тот в растерянности смотрит на меня. Изо всей силы, на какую я только был способен во зле, бью "земляка" палкой по голове. Он рухнул на землю. Не знаю, что с ним было. Не интересовался. Возвращаюсь на середину к Михайлову и громко спрашиваю строй:
— Еще воронежские есть?
Молчание.
— Ах вы сволочи! Своих убивали да еще жалуетесь нам на немцев, что плохо вас кормили!
На этом закончился наш разговор с пленными.

Я оказался с раненой ногой в санбате. Никто из начальства не поинтересовался мной, не позвонил по телефону, не навестил, чтобы сказать доброе слово за сделанное нами в той балке под селом Каракуй в Молдавии. После войны посетил я нашего генерала, он спросил:
— А не знаешь ли ты того командира, который в Молдавии лавину фашистов остановил, столько перебил и в плен под тысячу взял? Я ездил смотреть ту балку. По-моему, он жив остался.
Когда я ответил, что перед ним тот самый командир, он удивился и спросил: — А почему же мы тебе Героя не дали?

Ну что я мог сказать генералу?